Решения и определения судов

Определение Верховного Суда РФ от 18.02.2002 N 75-о01-30 Приговор по делу об убийстве изменен: исключено указание о том, что осужденный судим за тяжкое преступление (ч. 4 ст. 89 УК РСФСР), в связи с чем постановлено считать обстоятельством, отягчающим наказание, наличие в его действиях не особо опасного рецидива, как указал суд, а рецидива преступлений, для отбывания наказания назначена исправительная колония строгого режима.

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 18 февраля 2002 г. N 75-о01-30

Предс.: Кабанен Н.И.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в составе

председательствующего - Каримова М.А.

судей - Сергеева А.А., Грицких И.И.

рассмотрела в судебном заседании от 18 февраля 2002 года дело по кассационной жалобе осужденного Ш. на приговор Верховного Суда Республики Карелия от 8 августа 2001 года, которым

Ш., <...>, русский, со средним образованием, неженатый, неработающий, судимый 2 июля 1993 года по ст. 89 ч. ч. 3 и 4 УК РСФСР к семи годам лишения свободы, освобожденный 29 декабря 1999 года по отбытию наказания, -

осужден по ст. 105 ч. 2 п. п. “в“, “д“ УК
РФ к шестнадцати годам лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

На основании п. “г“ ч. 1 ст. 97, ч. 2 ст. 99 УК РФ Ш. назначены принудительные меры медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра от алкоголизма.

Заслушав доклад судьи Грицких И.И., объяснения осужденного Ш., поддержавшего жалобу, заключение прокурора Пеканова, полагавшего необходимым для отбытия наказания Ш. назначить исправительную колонию строгого режима, а в остальном приговор оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

Ш. признан виновным и осужден за убийство Н., 1972 года рождения на почве личных неприязненных отношений, заведомо для него находившегося в беспомощном состоянии, с особой жестокостью, совершенное при указанных в приговоре обстоятельствах в период с 23 часов 8 апреля 2001 года до 6 часов 9 апреля 2001 года во дворе дома N 13 по улице Шотмана г. Петрозаводска.

В кассационной жалобе осужденный Ш. указывает, что в отношении него постановлен слишком суровый приговор. Суд не принял во внимание, что он добровольно пришел в милицию, во всем признался и написал явку с повинной. В суде признал себя виновным раскаялся в содеянном. Просит учесть его возраст, к делу отнестись и к его жалобе объективно. Ставит вопрос о смягчении ему наказания.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия считает, что вина Ш. в содеянном им подтверждена собранными по делу, проверенными в судебном заседании и изложенными в приговоре доказательствами.

Так, сам осужденный Ш. в судебном заседании пояснил, что ранее с потерпевшим он был знаком. Однажды он вместе с ним распивал спиртные напитки. Н. ругался, выражался в его (осужденного) адрес. Ему (Ш.), как ранее отбывавшему наказание
в местах лишения свободы, слова Н. не понравились. При второй встрече Н. вновь ругался, выпил его одеколон.

Вечером 8 апреля 2001 года, будучи в состоянии алкогольного опьянения, не имея никакой цели, гулял по городу. Под утро оказался у железнодорожного вокзала. Пошел к тому месту, где обычно находился Сергей (Н.). Последний лежал на трубах теплотрассы, не спал, был живой, моргал глазами.

Он (Ш.) выпил флакон одеколона. Вспомнил обиды от потерпевшего в свой адрес. Стащил Н. с труб на землю, забросал его бумагой, бумажными коробками, которые находились там, сверху положил матрас, на котором до этого лежал потерпевший, и все это поджег. Бумага загорелась, появилось большое пламя. Подождал минут 10 - 15. Видел, что Н. вздохнул пару раз и затих. Он (Ш.) взял палку, потрогал потерпевшего по здоровой ноге. Бумага горела на Н. Поняв, что Н. умер, ушел оттуда.

Указал, что у Н. не было одной ноги. Он мог ходить самостоятельно только с помощью костылей. В тот день на том месте он видел костыль потерпевшего. Когда Н. загорелся, он (Ш.) понимал, что тому не выбраться; сознавал, что такая смерть для потерпевшего мучительна, ибо он поджег его.

Свои действия Ш. объяснял в суде своим алкогольным опьянением.

После случившегося пил всю неделю одеколон. О происшедшем рассказал Н.А.

Потом он (Ш.) на железнодорожном вокзале подошел к сотруднику милиции и сообщил, что сжег человека на теплотрубах. Его забрали работники милиции и отвезли в приемник-распределитель, где он рассказал о преступлении, подтвердил это и на следующий день.

Свидетель Г. пояснил в судебном заседании, что в апреле 2001 года в отдел милиции поступило сообщение о том, что
во дворе дома N 13 по улице Шотмана г. Петрозаводска на теплотрассе в районе железнодорожного вокзала горит человек. Прибыв туда, увидел, что горит человек, у которого не было одной ноги. Практически это был сгоревший труп. Было установлено, что сгорел Н., который не имел определенного места жительства, проживал на месте преступления.

Свидетель К. в суде показал, что в апреле 2001 года в отдел милиции был доставлен Ш. М. сообщил ему, что Ш. подошел к нему и сказал, что на теплотрубах в районе улицы Шотмана сжег человека. Он (К.) обратился к Ш. и последний подтвердил эти данные, рассказал, что убил человека путем поджога.

Из показаний свидетеля Н.А. следует, что в апреле 2001 года к нему пришел Ш., который в ходе распития спиртного рассказал ему, что сжег своего знакомого “бомжа“. Говорил, что тот человек дышал, что-то мычал, был живой. Он (Ш.) закидал его “шмотками“ и поджег.

Протоколом осмотра места происшествия установлено, что 9 апреля 2001 года у теплотрассы возле дома N 13 по улице Шотмана г. Петрозаводска был обнаружен труп мужчины, у которого отсутствовала Ф.И.О. коленного сустава. Труп на всем протяжении головы, шеи, груди и конечностей обуглен, на ощупь - горячий, от него идет дым. В области груди, живота, конечностей имелись дефекты мягких тканей и костей. На трупе сохранились остатки предметов одежды. Разрушены кости: левого предплечья, кисти, левого бедра, лицевого отдела черепа и другие. Под трупом на земле обнаружены были обрывки обугленной ткани. Вокруг трупа на земле было много мусора: в виде кусков картона, материи, различных бутылок, банок, а также предметы посуды.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта при
исследовании трупа Н. были выявлены обширные термические ожоги пламенем кожи головы, шеи, туловища, конечностей 2 - 4 степени. Эти повреждения причинены были потерпевшему прижизненно действием открытого пламени, квалифицируются как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и стоят в прямой причинной связи с наступлением смерти.

Смерть Н. наступила в результате обширных термических ожогов пламенем кожи головы, шеи, туловища и конечностей.

Экспертом отмечено, что левая нижняя конечность у трупа отсутствовала до уровня верхней трети голени.

Оценив указанные выше и другие по делу доказательства в их совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины Ш. в умышленном причинении смерти Н., заведомо для него находившемуся в беспомощном состоянии, с особой жестокостью.

Действия Ш. по ст. 105 ч. 2 п. п. “в“, “д“ УК РФ судом квалифицированы правильно.

Выводы суда мотивированы, они соответствуют фактическим обстоятельствам по делу, основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах.

По существу факт убийства им Н., обоснованность квалификации действий в отношении потерпевшего Ш. в жалобе не оспаривает.

В суде Ш. не отрицал, что в отношении Н. действовал с целью лишения жизни потерпевшего. Признал, что с таким намерением поджег его, находившиеся на нем и под ним бумагу, картон, вещи. Доказательства по делу свидетельствуют о том, что, совершив поджог, Ш. подождал, пока разгорится огонь, убедившись в смерти Н., с места преступления ушел. Осужденный понимал, что Н. в силу состояния здоровья, отсутствия нижней конечности в тот момент находился в беспомощном состоянии, был неспособен оказать ему активного сопротивления, принять меры к самосохранению. Как указал сам Ш. в суде, Н. не сопротивлялся, неправомерных действий в то время в отношении него
не совершал. Убийство Н. Ш. совершил способом, который заведомо для него был связан с причинением потерпевшему особых страданий и мучений. Ш. пояснил в суде, что, поджигая Н., видел, что тот жив. Он сознавал, что, сжигая потерпевшего заживо, причиняет ему особые мучения и страдания. Установленные по делу обстоятельства свидетельствуют о проявлении Ш. особой жестокости.

Между действиями Ш. и наступившими последствиями - смертью Н. имеется прямая причинная связь.

Действовал осужденный сознательно, последовательно, целенаправленно.

Психическое состояние Ш. проверялось.

С учетом заключения судебно-психиатрической экспертизы, данных о его личности, поведения как в момент совершения преступления, так и после в отношении инкриминируемых ему деяний Ш. обоснованно признан вменяемым.

Обстоятельства по делу исследованы в соответствии с требованиями ст. 20 УПК РСФСР.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, органами предварительного расследования и судом не допущено.

Доказательствам по делу при постановлении приговора дана верная юридическая оценка.

Между тем, как видно из материалов дела, по ст. 89 ч. 4 УК РСФСР по приговору от 2 июля 1993 года Ш. был судим за хищение имущества Райпо, совершенное им в 1992 году. Похищенное им имущество было признано общественной собственностью без учета положений действующих на тот момент Закона РСФСР “О собственности в РСФСР“ от 24 декабря 1990 года, Закона СССР “Об общественных объединениях“ от 9 октября 1990 года, согласно которым общественными объединениями (организациями) не являлись кооперативные и иные организации, преследующие коммерческие цели. Следовательно, Ш. было похищено имущество, являвшееся частной собственностью, его действия изначально следовало квалифицировать по статье закона, предусматривающей ответственность за хищение личного имущества, действовавшей на момент совершения преступления. Преступления, предусмотренные ст. 144 УК РСФСР, действующей в редакции закона на
момент совершения Ш. хищения по приговору от 2 июля 1993 года, к тяжким не относились.

В силу изложенного указание суда о том, что Ш. имеет непогашенную судимость за тяжкое преступление (ч. 4 ст. 89 УК РСФСР), из приговора по настоящему делу подлежит исключению. В связи с этим в действиях Ш. в соответствии с ч. 1 ст. 18 УК РФ усматривается не особо опасный рецидив преступлений, как указано в приговоре, а рецидив преступлений, что и является обстоятельством, отягчающим наказание.

Несмотря на вносимое это изменение, для смягчения Ш. наказания судебная коллегия оснований не находит.

Наказание ему назначено с учетом характера и степени общественной опасности совершенного им преступления, его личности, всех обстоятельств по делу, влияния назначенного наказания на его исправление, в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ.

Назначенное ему наказание чрезмерно суровым, явно несправедливым не является.

При назначении осужденному наказания требования закона судом не нарушены.

Указанные Ш. в жалобе обстоятельства при постановлении приговора суду были известны, при назначении наказания они судом приняты во внимание.

Поскольку в действиях Ш. особо опасного рецидива преступлений не имеется, для отбывания наказания в соответствии со ст. 58 ч. 1 п. “в“ УК РФ он подлежит направлению в исправительную колонию строгого режима.

Руководствуясь ст. ст. 332, 339 УПК РСФСР, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации

определила:

приговор Верховного Суда Республики Карелия от 8 августа 2001 года в отношении Ш. изменить, исключить указание суда о том, что Ш. судим за тяжкое преступление (ч. 4 ст. 89 УК РСФСР), считать обстоятельством, отягчающим наказание, наличие в его действиях не особо опасного рецидива, как указал суд, а рецидива преступлений,
для отбывания наказания Ш. вместо особого режима назначить исправительную колонию строгого режима, а в остальном данный приговор в отношении него оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.