Решения и определения судов

Постановление президиума Пермского краевого суда от 26.03.2010 по делу N 44у-766 Учитывая, что потерпевшей не был причинен реальный материальный ущерб, в действиях осужденных квалифицирующие признаки кражи “группой лиц по предварительному сговору“ и “с причинением значительного ущерба гражданину“ отсутствуют.

ПРЕЗИДИУМ ПЕРМСКОГО КРАЕВОГО СУДА

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 26 марта 2010 г. по делу N 44у-766

Президиум Пермского краевого суда в составе:

Председательствующего Куницына А.В.,

членов президиума Акуловой И.Р., Бестолкова А.И., Елисеевой Е.Н.,

Суркова П.Н., Яркова В.М.,

При секретаре О.

рассмотрел надзорную жалобу осужденного Г. о пересмотре приговора Краснокамского городского суда Пермского края от 15 июня 2009 года, которым

Г., судимый:

14 мая 1999 года Дзержинским районным судом г. Перми по ч. 3 ст. 30, п. “в“ ч. 2 ст. 161, ст. 73 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы, условно с испытательным сроком в 1 год 6 месяцев;

30 августа 1999 года Дзержинским районным судом г. Перми по ч. 3 ст.
30, п.п. “а“, “б“, “в“, “г“ ч. 2 ст. 158, п.п. “б“, “в“ ч. 2 ст. 158, ч. 3 ст. 69, ст. 70 УК РФ к 3 годам лишения свободы, освобожденный по постановлению Кунгурского городского суда Пермской области от 14 июня 2001 года условно-досрочно с заменой неотбытого срока наказания на исправительные работы сроком на 1 года 15 дней с удержанием 20% заработка;

10 июня 2002 года Дзержинским районным судом г. Перми по п.п. “а“, “б“, “в“, “г“ ч. 2 ст. 158, ч. 3 ст. 30, п.п. “а“, “б“, “в“ ч. 2 ст. 158, ч. 3 ст. 69, ст. 70 УК РФ к 4 годам 2 месяцам лишения свободы, освобожденный по постановлению Чусовского городского суда Пермской области от 12 апреля 2005 года условно-досрочно на 1 год 1 месяц 27 дней;

27 января 2006 года Дзержинским районным судом г. Перми за совершение четырех преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 158, по п. “в“ ч. 2 ст. 158, ч. 2 ст. 69, ст. 70 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, освобожденный 11 июня 2008 года по отбытию срока;

осужден по п. “а“ ч. 3 ст. 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

Н., судимый:

29 сентября 2000 года Дзержинским районным судом г. Перми (с учетом изменений внесенных постановлением Ныробской постоянной сессии Чердынского районного суда Пермской области от 22 апреля 2004 года) по п.п. “в“, “г“ ч. 2 ст. 158, ст. 73 УК РФ к 2 годам лишения свободы, условно с испытательным сроком в 3 года;

6 июня 2001 года Дзержинским районным
судом г. Перми (с учетом изменений, внесенных постановлением Ныробской постоянной сессии Чердынского районного суда Пермской области от 22 апреля 2004 года) по ч. 1 ст. 213, ст. 70 УК РФ к 4 годам 1 месяцу лишения свободы, освобожденного 5 июля 2005 года по отбытию срока;

14 ноября 2008 года Кировским районным судом г. Перми по п. “а“ ч. 2 ст. 158, п. “а“ ч. 2 ст. 158, ст. 73 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, условно с испытательным сроком в 2 года 6 месяцев;

8 апреля 2009 года мировым судьей судебного участка N 14 Кировского района г. Перми по ч. 1 ст. 158, ст. 73 УК РФ к 8 месяцам лишения свободы, условно с испытательным сроком в 1 год 6 месяцев;

осужден по п. “а“ ч. 3 ст. 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Приговоры Кировского районного суда г. Перми от 14 ноября 2008 года и года мирового судьи судебного участка N 14 Кировского района г. Перми от 8 апреля 2009 года постановлено исполнять самостоятельно.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда от 28 июля 2009 года приговор суда оставлен без изменения.

Приговор в отношении Н. рассматривается судом надзорной инстанции в соответствии с ч. 2 ст. 410 УПК РФ.

Заслушав доклад судьи краевого судьи Исаевой Н.Н., изложившей обстоятельства дела, содержание приговора суда и кассационного определения, мотивы надзорной жалобы и вынесения постановления о возбуждении надзорного производства, выступления осужденного Г. и его защитника адвоката Кишмерешкиной Н.И., поддержавших надзорную жалобу, мнение заместителя прокурора Пермского края Малышевой Л.Н. об
изменении состоявшихся по делу судебных решений в части квалификации и наказания, президиум

установил:

Г. и Н. признаны виновными в тайном хищении чужого имущества, совершенном 11 сентября 2008 года, группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище, с причинением потерпевшей Э. значительного ущерба на сумму 14 300 рублей.

В надзорной жалобе и дополнении к ней осужденный Г. приводит доводы об изменении приговора в части квалификации, наказания и вида режима исправительного учреждения. Утверждает, что предварительный сговор на кражу имущества отсутствовал; он проник в дом не с целью хищения имущества, поэтому не согласен с квалификацией его действий по п. “а“ ч. 3 ст. 158 УК РФ. Кроме того, считает, что кража была неоконченная, так как похищенное имущество было изъято у них потерпевшей через 40 минут, и распорядиться они им не могли.

Оспаривает приговор в части наказания, считает, что имеются основания для применения положений ст. 64 УК РФ с учетом явки с повинной и помощи, оказанной следствию. Также полагает, что судом неправильно определен вид режима исправительного учреждения.

Рассмотрев материалы дела по надзорной жалобе осужденного Г., президиум находит судебные решения подлежащими изменению на основании ч. 1 ст. 409, п. 1 ст. 380, п. 1 ст. 382 УПК РФ в связи с тем, что выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, и нарушены требования Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации.

Обоснованными являются доводы надзорной жалобы Г. об отсутствии в его действиях квалифицирующих признаков кражи “группой лиц по предварительному сговору“ и “с незаконным проникновением в жилище“.

В соответствии с ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть
основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

В соответствии с ч. 2 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.

По смыслу закона сговор считается предварительным, если он состоялся до начала совершения преступления.

Вывод суда о совершении Г. и Н. кражи группой лиц по предварительному сговору рассмотренными судом доказательствами не подтверждается.

Как видно из принятых судом данных в ходе предварительного следствия показаний осужденных Г. и Н., они приехали в дачный поселок с целью “пошабашить“, в то время как Г. отошел, в его отсутствие, у Н. возник умысел на кражу имущества из садового дома, с этой целью через форточку он проник в дом, открыл входную дверь, вышел из дома, позвал Г. в дом и, находясь в доме, предложил Г. совершить кражу, последний согласился и присоединился к действиям Н., направленным на хищение чужого имущества.

Показания осужденных последовательны в ходе производства по делу. Об этих же обстоятельствах совершения кражи Г. сообщил в явке с повинной.

При таких обстоятельствах ссылка суда в обоснование вывода о предварительной договоренности на слаженность и согласованность действий Г. и Н. при совершении кражи и после ее совершения, способ совершения кражи, не может служить достаточным основанием для признания преступления совершенным по предварительному сговору, так как не основана на требованиях вышеуказанного закона.

Кроме того, из разъяснений, данных в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ в Постановлении от 27 декабря 2002 г. (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ
от 06.02.2007 N 7) N 29 “О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое“ следует, что под незаконным проникновением в жилище, помещение или иное хранилище следует понимать противоправное тайное или открытое в них вторжение в целях совершения кражи.

Поскольку, как следует из принятых судом показаний осужденных, умысел на кражу у Г. возник, когда он зашел в дом, то в его действиях отсутствует и квалифицирующий признак кражи “с незаконным проникновением в жилище“.

Вывод суда о совершении осужденными кражи с причинением потерпевшей Э. значительного материального ущерба, также не соответствует обстоятельствам, установленным судом.

Рассмотренными в судебном заседании доказательствами подтверждается, что реальный материальный ущерб в результате хищения имущества потерпевшей не причинен, все похищенные вещи потерпевшей возвращены.

По смыслу ст. 158 УК РФ и разъяснений, изложенных в п.п. 2 п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 29 “О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое“ от 27 декабря 2002 г. (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 06.02.2007 N 7), квалифицирующий признак кражи, предусмотренный п. “в“ ч. 2 ст. 158 УК РФ, может быть инкриминирован виновному лишь в случае, когда в результате совершенного преступления потерпевшему был реально причинен значительный для него материальный ущерб.

Учитывая, что Э. реальный материальный ущерб причинен не был, президиум считает, что квалифицирующий признак кражи - совершение ее с причинением значительного ущерба, в действиях обоих осужденных отсутствует.

Таким образом, в действиях обоих осужденных отсутствуют квалифицирующие признаки кражи “группой лиц по предварительному сговору“ и “с причинением значительного ущерба гражданину“, а в действиях осужденного Г. - и квалифицирующий признак кражи “с незаконным проникновением в
жилище“.

Поэтому из осуждения Н. по п. “а“ ч. 3 ст. 158 УК РФ подлежат исключению квалифицирующие признаки “группой лиц по предварительному сговору“ и “с причинением значительного ущерба гражданину“, а действия Г. следует переквалифицировать на ч. 1 ст. 158 УК РФ.

Вопреки доводам жалобы, суд обоснованно признал совершенную осужденными кражу оконченным преступлением. Из показаний потерпевшей Э., свидетеля Э.В. и самих осужденных следует, что с похищенным из садового дома имуществом Г. и Н. пошли на железнодорожную станцию, сели на электропоезд, сошли с него, доехав до станции Комсомольской в г. Перми, где их увидели Э. и Э.В., Э. подбежала к осужденным, стала кричать, Э.В. схватил одного из осужденных за одежду, после чего Н. и Г. бросили вещи и скрылись.

Поэтому, исходя из установленных фактических обстоятельств, как правильно указала судебная коллегия, выполнение объективной стороны преступления осужденными было завершено, когда они вынесли имущество из дома и получили возможность распорядиться им по своему усмотрению. И эта возможность была реальной.

Внесение в приговор указанных изменений, является основанием для смягчения наказания осужденным.

При этом заслуживают внимания и доводы надзорной жалобы Г. об учете при назначении наказания его помощи следствию.

Согласно п. “и“ ч. 1 ст. 61 УК РФ в редакции от 13.06.1996 года, действовавшей на момент совершения преступления, и постановления приговора, смягчающими наказание обстоятельствами, наряду с явкой с повинной, признаются и такие, как, активное способствование раскрытию преступления, изобличению других соучастников преступления и розыску имущества, добытого в результате преступления.

Суд признал явку с повинной в качестве смягчающего наказание Г. обстоятельства.

Однако, из материалов дела следует, что уголовное дело возбуждено 8 октября 2008 года по факту совершения
преступления неустановленным лицом, 14 января 2009 года, в соответствии со ст. 142 УПК РФ, принята явка с повинной Г., в которой он не только сообщил о совершенной им кражи, но и о соучастнике преступления, указал его полные данные, после чего, 15 января 2009 года Н. был задержан.

Таким образом, Г. оказал помощь следствию, изобличив другого участника совершения преступления.

Поэтому, в соответствии с п. “и“ ч. 1 ст. 61 УК РФ, изобличение другого соучастника преступления следует признать смягчающим наказание Г. обстоятельством.

Исключительных обстоятельств, предусмотренных ст. 64 УК РФ и обусловливающих возможность назначения более мягкого наказания, чем предусмотрено законом за совершенное Г. преступление, президиум не усматривает.

Обоснованными являются и доводы надзорной жалобы Г. об изменении вида режима отбывания наказания.

Согласно п. “г“ ч. 1 ст. 58 УК РФ и разъяснений, содержащихся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 12 ноября 2001 года N 14 “О практике назначения судами видов исправительных учреждений“, отбывание лишения свободы в исправительных колониях особого режима назначается мужчинам, осужденным к пожизненному лишению свободы, а также при установлении и признании особо опасного рецидива преступлений.

Для отбывания наказания Г. суд определил исправительную колонию особого режима, назначив лишение свободы на определенный срок.

Отягчающим наказание Г. обстоятельством суд признал рецидив преступлений.

Особо опасный рецидив преступлений в действиях Г. по приговору не установлен и не признан. Поэтому назначение ему для отбывания наказания колонии особого режима является незаконным, состоявшиеся судебные решения в этой части также подлежат изменению, для отбывания наказания ему следует назначить согласно п. “в“ ч. 1 ст. 58 УК РФ исправительную колонию строгого режима.

Руководствуясь ст. 408-410 УПК РФ, президиум краевого суда,

постановил:

Надзорную
жалобу осужденного Г. удовлетворить частично:

приговор Краснокамского городского суда Пермского края от 15 июня 2009 года и определение судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда от 28 июля 2009 года в отношении осужденных Г. и Н. изменить:

переквалифицировать действия Г. с п. “а“ ч. 3 ст. 158 УК РФ на ч. 1 ст. 158 УК РФ;

признать смягчающим наказание Г. обстоятельством изобличение другого соучастника преступления;

назначить Г. по ч. 1 ст. 158 УК РФ наказание в виде лишения свободы на 1 год 6 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;

исключить из осуждения Н. по п. “а“ ч. 3 ст. 158 УК РФ квалифицирующие признаки совершения преступления “группой лиц по предварительному сговору“, “с причинением значительного ущерба“, снизить назначенное наказание до 2 лет 6 месяцев лишения свободы;

В остальной части судебные решения в отношении Г. и Н. оставить без изменения.

Председательствующий

А.В.КУНИЦЫН